Последний бой Йони

Поздно вечером в четверг ни один боец подразделения 682 Спецназа не верил, что правительство санкционирует операцию в Уганде. Часть воинов-резервистов приехали на базу утром – и сходу приступили к учениям (начало читайте здесь, продолжение – здесь).

- На протяжении дня каждый раз – стоило разведке передать в Спецназ новые данные – программа действий менялась, - рассказывает Идо Нетаниягу. – Лишь в час ночи офицерам стало известно, что начальник Генштаба намерен рекомендовать правительству провести операцию. Многие тут же задались вопросом: "Готовы ли мы ко всем возможным неожиданным поворотам? Если что-то упустим из виду – это закончится катастрофой, нас мало, а вокруг может оказаться добрая сотня угандийских солдат". Задача действительно была сверхсложной: четырем бойцам предстояло прорваться в зал, где террористы держат сотню заложников. Что если угандийских солдат в аэропорту не десятки – сотни, а наших бойцов – всего 33?! Той ночью офицеры, ответственные за проведение операции, собрались еще раз и детально обсудили все возможные повороты.

Ночью на каком-то этапе часть офицеров, находившихся на базе, решила, что Омер Бар-Лев, офицер подразделения 682, съездит к своему отцу Хаиму Бар-Леву, бывшему начальнику Генштаба, занимавшему в правительстве пост министра и входившему в узкий кабинет по вопросам безопасности. Омер просто обязан рассказать отцу всю правду: подразделение недостаточно подготовлено к операции, она может завершиться катастрофой.

Несмотря на то, что Йони – руководствуясь соображениями секретности – категорически запретил солдатам и офицерам покидать базу, Омер Бар-Лев раздобыл ключи от грузовичка и поехал к отцу.

- По дороге Омер притормозил на светофоре, и грузовик внезапно "закапризничал" – крышка, которая закрывает мотор, сорвалась и "встала на дыбы", заслонив переднее ветровое стекло, - рассказывает Идо Нетаниягу.

Омер Бар-Лев (бойцовский инстинкт никогда не подведет) воспринял это как знак. Он вышел из кабины, захлопнул крышку, развернулся и поехал обратно на базу.

- Что произошло бы, если бы Омера Бар-Лева, ныне – депутата Кнессета от "Сионистского лагеря" - этот инстинкт подвел?

- Вполне возможно, что операция была бы отменена, - предполагает Идо Нетаниягу.

В пятницу утром, когда Йони приехал в Лод, командир эскадрильи Иегошуа Шани отозвал его в сторонку.

"Видишь того пилота? – спросил Иегошуа. - Он сядет за штурвал четвертого "Геркулеса". В Энтеббе он проработал много лет, тесно сотрудничал с командующим угандийских ВВС".

- На том этапе нашим бойцам все еще не хватало информации, - рассказывает Идо Нетаниягу. - Опубликованные уже после операции сведения, что здание аэропорта в Энтеббе якобы проектировали и строили специалисты израильской компании "Солель Боне", недостоверны. Терминал был сооружен колониальными британскими властями, его  внутреннее устройство никоим образом не было для нашей разведки "открытой книгой". Например, оставалось неясным, как из первого помещения, куда прорвутся бойцы, подняться на верхний этаж, на котором имеется отверстие, позволяющее сверху контролировать зал, где держат заложников.

Йони поспешил к пилоту четвертого "Геркулеса".

"Ты знаком с внутренним устройством терминала?"

"Еще бы! Работал в Энтеббе три года – до тех пор, пока в 1972 году израильтян не выдворили из Уганды".

- Пилот внес в план-схему аэропорта существенные коррективы – Йони тут же передал это заместителю командира подразделения Ифтаху Райхеру, - рассказывает Идо Нетаниягу. – Информация, которую предоставил пилот, оказалась бесценной – благодаря внесенным коррективам бойцам удалось быстро подняться наверх, а там, как выяснилось уже в ходе операции, находилось немало угандийских солдат.

Сейчас участники операции – бойцы Спецназа и бригады "Голани", пилоты, воины-десантники и команда военных медиков – располагали гораздо большим объемом информации.

"Геркулесы" вылетели из аэропорта в Лоде и взяли курс на Шарм-Аль-Шейх, чтобы там  дозаправиться. На Синае, который в 1976 году находился под контролем Израиля, бойцам предстояло дождаться окончательного решения правительства.  Заседание,  однако, затянулось. Стало ясно, что совершить посадку в Уганде в полночь – в идеальное, с оперативной точки зрения, время – уже не удастся. Йони  скрупулезно проинструктировал бойцов, настроив на достижение поставленной цели при любых – даже самых неожиданных – раскладах.

В конце концов, терпение командиров иссякло. Так и не получив санкции правительства, они дали пилотам команду: "На взлет".

Йони Нетаниягу со своей матерью Цилей после окончания офицерских курсов

"Геркулесы" взяли курс на Энтеббе.

- В самолетах часть солдат и офицеров тут же сморил сон – сказалась усталость, - говорит Идо Нетаниягу. – Многие были уверены, что, в конечном счете, самолеты совершат посадку в Лоде. Один из офицеров даже пошутил: "Как только пойдем в Лоде на посадку – разбуди меня"… Йони заснул прямо в кабине пилотов.

За полчаса до прибытия в Энтеббе Йони разбудили. Он поспешил в хвостовую часть самолета, обошел всех бойцов, каждого приободрил, настроил на самый решительный лад, после чего приказал занять свои места в джипах, а сам сел в "мерседес".

- Чтобы сэкономить время, Йони велел заранее открыть погрузочный люк в хвостовой части "Геркулеса", - рассказывает Идо Нетаниягу. – В салон хлынула волна свежего воздуха.

"Заводи", - сказал Йони офицеру, сидевшему за рулем "мерседеса", но стартер, как назло, заело.

Йони Нетаниягу на церемонии окончания офицерских курсов с начальником Генштаба Ицхаком Рабином

- Накануне ночью пришлось отвезти эту развалюху в один из гаражей в Тель-Авиве и в авральном порядке заменить покрышки, а затем выкрасить вручную спреем в черный цвет, - объясняет Идо Нетаниягу. - На базе с машиной провозились целую ночь – вначале чинили зажигание, потом мотор… Наконец, после того как один из находившихся в "Геркулесе" джипов подтолкнул злосчастный "мерседес", его удалось завести. Первыми на аэродром высадились десантники. Подали фонариками сигнал, указывающий на то, где находится взлетно-посадочная полоса.  Благодаря им третий и четвертый "Геркулес" совершили посадку, ориентируясь по миганию фонариков.

Первым совершил посадку "Геркулес", в котором – в джипах и "мерседесе" –  в полной боевой готовности находилась штурмовая группа. Еще три самолета сели спустя семь минут.

Белый "мерседес" покрасили вручную спреем в черный цвет (фото из архива ЦАХАЛа)

- "Мерседес" с включенными фарами на обычной скорости выехал на летное поле, сделал поворот налево и поехал по направлению к терминалу, - рассказывает Идо Нетаниягу. – Примерно в 200 метрах от здания внезапно возникли фигуры двух угандийских охранников. Дежурили они в том самом месте, которое Йони заранее отметил на схеме, а вели себя точно так, как предсказал пилот, три года проработавший в Энтеббе: при виде "мерседеса" (даже если бы в нем ехал Иди Амин) они подали водителю знак остановиться. "Если вы не остановитесь, по машине откроют огонь", - предупредил пилот-резервист. Так и получилось: один из охранников взвел курок и приказал остановиться. Приблизившись к нему, Йони и сидевший в "мерседесе" офицер выстрелили в охранника и его напарника из пистолетов с глушителями, однако нейтрализовать одного из них не удалось. Началась перестрелка. Часть бойцов утверждает, что стрельбу открыли угандийские охранники, другие считают, что то были наши солдаты, следовавшие за "мерседесом" в джипах. Как только оба охранника были ликвидированы, наступила полная тишина.

Йони Нетаниягу после окончания с отличием офицерских курсов

Сейчас - уже на максимальной скорости - "мерседес" и джипы подъехали к зданию аэропорта. Вокруг по-прежнему – даже когда автомобили объехали диспетчерскую вышку - было тихо.

- Подрулив к зданию, бойцы – в полном соответствии с заранее утвержденным планом  – вышли из автомобилей и спокойным шагом, а не бегом, направились к терминалу, - говорит Идо Нетаниягу. – На аэродроме по-прежнему было тихо. Внезапно офицер, который шел перед Йони, резко свернул влево, укрылся за углом здания терминала и безо всякой видимой причины начал стрелять. Пришлось остальным остановиться. Йони крикнул ему: "Вперед! Вперед!" – но офицер продолжал стрелять и с места не двигался. Обогнуть его невозможно – попадешь под пули. Столь же внезапно офицер прекратил стрелять. Йони и другие бойцы тут же бросились к входу в здание, оставив позади открывшего стрельбу офицера (этот эпизод подробно описан участниками штурма в книге "Операция "Йонатан" – от первого лица").

Тем временем из здания терминала по нашим бойцам был открыт огонь.

- Все это произошло в считанные секунды, но роковой заминки хватило... К счастью, террористы не успели забросать заложников гранатами либо застрелить - успели убить лишь одного человека, кажется, одну из женщин, - говорит Идо Нетаниягу. – В какой-то момент Амир Офер, сослуживец Йони, обогнал его и на бегу застрелил распластавшегося на полу с оружием террориста-немца, которого заметил еще до того, как бойцы ворвались в здание. Не увидев своего командира, который должен был ворваться в здание со второго входа, другой солдат - Амнон Пелед чудом успел заметить сидевших на корточках с винтовками наготове двух террористов, и выстрелить в них прежде, чем они откроют огонь. Третий – Амос Горен вовремя заметил в зале с левой стороны еще одного террориста – и успел выстрелить в него первым. Таким образом, четверо террористов, находившихся в зале с заложниками, были ликвидированы.

Тем временем в другой части аэропорта десантник Шломи Райзман ликвидировал еще не менее двух террористов.

Возвращение заложников в Израиль (фото Моше Мильнера, правительственное пресс-бюро)

- В отличие от публикаций СМИ, в которых рассказывалось об офицерах либо одном офицере, который ликвидировал террористов, в книге "Операция Йонатан" – от первого лица" приведены показания десятков участников операции. Из них однозначно явствует: никого из террористов тот офицер не ликвидировал, - говорит Идо  Нетаниягу. – Их убили три бойца и офицер, имена которых приведены выше. 

- Йони был ранен сразу после того, как бойцам удалось справиться с "заминкой", допущенной шедшим впереди него офицером, - говорит Идо Нетаниягу. – Он успел увидеть, что заложники живы. В его направлении выстрелили за пару секунд до того, как первому из бойцов удалось ворваться в зал. Надеюсь, он успел осознать, что операция удалась, но точно сказать не могу – этого я никогда уже не узнаю. Он получил ранение в грудь – по нему дали очередь из "калашникова". Хотя прежде было принято считать, что стреляли в него с диспетчерской вышки, это нелогично: "калашниковыми" были вооружены только террористы и бойцы Спецназа. У угандийских солдат, находившихся на вышке, были другие ружья. Прежде считали, что в Йони стреляли сзади, но ранен он был в грудь, так что и это утверждение не соответствует действительности. Ранил его либо один из террористов, либо он был ранен так называемым "дружественным огнем" - очередью, выпущенной одним из наших бойцов…

В ходе перестрелки в зале, где находились террористы, трагически погибли трое заложников.  

- А на другой день люди Иди Амина убили пожилую репатриантку Дору Блох, которую до того уложили в больницу, - говорит Идо Нетаниягу.

Встреча в аэропорту в Лоде (фото из архива ЦАХАЛа)

В течение часа все заложники уже сидели в самолете, - продолжает он. - Йони скончался в "Геркулесе", доставившем в Уганду военных врачей. Спасти ему жизнь не удалось. Его сослуживцам стало об этом известно лишь после того, как самолет, в котором они летели, совершил посадку в Кении. Йони был доставлен другим "Геркулесом", на борту которого находились освобожденные заложники. Изначально предполагалось, что перед вылетом в Израиль самолеты заправятся в Энтеббе, но тем временем президент Кении Джомо Кениата дал разрешение на заправку на территории своего государства - очень благородный поступок. Самолеты не стали задерживаться в аэропорту Энтеббе – они пошли на взлет, чтобы совершить посадку в Кении, а уже оттуда вернулись в Израиль. Так завершилась эта уникальная, беспрецедентная операция, в ходе которой каждый из бойцов Спецназа и бригады "Голани", воины-десантники и пилоты в равной мере рисковали жизнью. Все, за исключением одного-единственного офицера, сознавали: если в ходе операции возникнет сбой, спасти товарищей по оружию не удастся, потому что проводится она вдалеке от дома, на чужой территории. И если по самолету дадут залп из RPG, а может – из винтовки, и пули попадут в двигатель либо в бензобак – мы теряем самолет, а это значит, что целая группа солдат из Энтеббе не выберется.

Альтернативный план у офицеров тоже имелся, но – невероятно сложный: если какой-то из самолетов выйдет из строя, бойцам предстояло отбить у угандийских солдат несколько автомобилей и попытаться проехать на них по территории враждебного государства, добраться до границы с Кенией – и уже с ее территории вернуться на родину.

Сурин Гершко, воин-десантник, в которого угандийский полицейский выстрелил с диспетчерской вышки, получил в ходе операции в аэропорту Энтеббе тяжелейшее ранение: пуля размозжила ему позвоночник. Сурина полностью парализовало. Вот уже 40 лет он обездвижен, прикован к инвалидной коляске.

Биньямин Нетаниягу с Сурином Гершко (фото - правительственное пресс-бюро)

- Более 25 лет назад в ходе частного расследования я сосредоточил все внимание на действиях бойцов Спецназа и пилотов военно-воздушных сил, - говорит Идо Нетаниягу. – Действия десантников и бойцов бригады "Голани" остались за скобками, хотя именно десантники, в их числе Сурин Гершко, взяли штурмом новое здание аэропорта, куда обычно доставляют пассажиров гражданских рейсов. Мой старший брат Биби близко знаком с Сурином Гершко и часто повторяет его высказывание: "Если бы Йони пришлось еще раз участвовать в той операции и он заранее знал, что произойдет, он все равно пошел бы на это без малейших колебаний".

- За последние 20 лет мне довелось прочесть на иврите не одну статью, в которой факты, касающиеся операции по освобождению заложников в Энтеббе, подаются  в совершенно ином свете…

- К несчастью, вы правы. Все эти годы меня удивляло, почему сослуживцы Йони отмалчиваются, отчего не опровергают дезинформацию, тиражируемую СМИ. Почему они хранили молчание в первые годы после операции, я понимаю: особенность секретного подразделения - подписанное каждым бойцом обязательство о неразглашении. Но неужели с момента операции должно было пройти 40 долгих лет, чтобы правда стала всеобщим достоянием?! С другой стороны, я безмерно рад, что после выхода в свет книги "Операция "Йонатан" – от первого лица" всё встало на свои места. Жаль только, что наши родители не дожили до этого дня…

Возвращение (фото из архива ЦАХАЛа)

- Какую роль сыграла израильская пресса в заговоре молчания?

- СМИ сыграли в этой истории решающую роль, потому что не столько поощряли заговор молчания, сколько поддерживали и раззадоривали тех считанных офицеров, которые представляли операцию субъективно, не придерживаясь известных их сослуживцам фактов. Журналисты, видимо,  были уверены, что, нападая на Йони, они навредят главе правительства. Кроме того, смею предположить, что многие израильские журналисты не приемлют и не разделяют нравственные ценности, которые исповедовал Йони, - говорит Идо Нетаниягу.

Израиль – нестандартная страна, с любой точки зрения. Чем более агрессивно атаковала пресса (посмертно) Йони Нетаниягу, тем больше израильтян спешили прочесть книгу, в которой собраны его письма. 30-летний подполковник Йони Нетаниягу стал национальным героем Израиля не благодаря многочисленным публикациям, а вопреки им! 

- Мне никогда бы и в голову не пришло начать независимое расследование обстоятельств гибели старшего брата, но, как сын историка, я сознавал и чувствовал, что обязан сделать это во имя будущих поколений, что мое предназначение – восстановить факты, факты и одни только факты, - подводит черту доктор Идо Нетаниягу. – Надеюсь, с выходом в свет книги "Операция "Йонатан" – от первого лица" конфликт по поводу фактов исчерпал себя.

Фото из семейного архива Идо и Дафны Нетаниягу