Взгляд на войну и мир из Иорданской долины

Воскресенье, шестой день антитеррористической операции "Несокрушимая скала", начинаю с поездки. Нет, это не бегство из обстреливаемого ракетами "государства Тель-Авив" в тыл. Никакого тыла в Израиле нет: буквально накануне на крайнем севере в районе Нагарии взорвались ракеты, выпущенные из Ливана боевиками палестинского "Народного фронта". 

Еду я в направлении "русского" поселка Йитав, что в южной части "оккупированной Израилем" Иорданской долины: в его окрестностях расположена уникальная многопрофильная ферма, основанная молодой супружеской парой. Побывать там я собиралась давно, а сегодня подвернулась попутная машина. Из ее окна я фотографирую арабские деревни, высящиеся на холмах по обе стороны 443-го шоссе, ведущего из Тель-Авива в Иерусалим. 

 

В первые дни военной операции многие израильтяне высказывали опасения, что сейчас – с точки зрения арабов Иудеи и Самарии, а также их "братьев-палестинцев", имеющих израильское гражданство, - самое время развязать третью интифаду – вооруженное восстание против "сионистских оккупантов". Но поспешат ли жители этих пасторальных поселков откликнуться на подстрекательство главарей ХАМАСа или  провокационные тирады арабских парламентариев типа Ханин Зуаби и Мухаммеда Бараке? 

Не похоже. По крайней мере, водители и пассажиры принадлежащих арабам такси и не думают нас обстреливать. Как я и предполагала, ЦАХАЛ и полиция железной рукой подавляют любые вспышки насилия как со стороны жителей ПА, так и со стороны израильских арабов. Интифадой на территории ПА не пахнет, по крайней мере - пока.

А вот и печально известный "разделительный забор". Сколько яростных демонстраций протеста провели израильские левые и арабы, пытаясь воспрепятствовать его строительству. Не помогло. Травма интифады Аль-Акса заставила правительство ускорить сооружение крайне дорогостоящей циклопической конструкции, отложив на потом решение многих наболевших социальных проблем. Однако если жители Исауийе или Анаты обзаведутся ракетным оружием, "разделительный забор" от него не защитит: он препятствует инфильтрации террористов-смертников. С момента второй интифады минуло немало времени – террористическая техника и военное производство сделали стремительный шаг вперед. Это подтверждают последние обстрелы: ракета М-75 (made in Gaza) долетает не только до Тель-Авива, но и до Хадеры. 

Кстати, а что с обстрелами?! 

В Ашкелоне, сообщает ведущий радиостанции "Решет Бет", осколком ракеты ранен 16-летний школьник. Состояние юноши критическое – врачи больницы "Барзилай" борются за его жизнь.

Смилостивься, Всевышний, спаси парнишку! Единственная его "вина" в том, что когда город огласил вой сирены, он случайно оказался на улице. 

Пока (время близится к обеду) исламисты ведут ураганные обстрелы городов и поселков на юге страны: "Железный купол" перехватывает и уничтожает значительную часть ракетных снарядов, другие взрываются на открытой местности на территории регионального совета Эшколь, Шаар ха-Негев, Сдот-Негев. Сколько раз за без малого 9 лет, минувшие с момента "размежевания", мне приходилось интервьюировать в тех краях фермеров, вынужденных обрабатывать свои угодья в короткие перерывы между ракетными обстрелами. Какими железными нервами и силой духа нужно обладать, чтобы не сломаться, не впасть в истерику, не махнуть рукой: "К чертовой матери – уезжаю на север"… Впрочем, 8 лет назад, в дни Второй ливанской войны, последовавшей за отступлением из Газы, фермеры-северяне тоже не бросились "эвакуироваться" на юг. В такой крошечной стране, как наша, тыл – понятие условное, переменная величина: если тихо на севере – жди новой атаки исламистов на юге, а если юг пылает в огне – рано или поздно дойдет черед и до центра. Замкнутый круг… 

Вот и сейчас, пока за окнами автомобиля мелькает суровый пустынный пейзаж и желтые такси с зелеными номерными знаками везут в ПА иностранных туристов, в паре часов езды отсюда (невообразимо!) идет война. 

Еще раз о любви 

А вот и ферма, основанная 10 лет назад молодыми супругами Омером и Наамой  Атидья. 

 

- Здесь, - показывает Омер, - загон для овец, а вот там, на плато, отару пасет наш старший сын, ему скоро исполнится девять лет.  

 Омер познакомился с Наамой случайно: он – уроженец кибуца Эйн-Яхав в пустыне Арава. Она – внучка врача, потомственная горожанка, выросшая в Рамат-Гане на улице Криницы. Впрочем, даже если бы прекрасная Наама была инопланетянкой, Омер слетал бы на Марс, чтобы покорить сердце девушки, потому что влюбился с первого взгляда. А может, наоборот: с первого взгляда в Омера влюбилась Наама. Чувство было всепоглощающим - девушка без колебаний бросила красивую городскую жизнь, облачилась в грубые брюки армейского образца и отправилась со своим избранником на край света…

- Отправилась со мной Наама в самый дальний необжитый уголок Иорданской долины, - уточняет Омер. – Здесь, на фоне этого первозданного библейского пейзажа, я объяснился ей в любви. Здесь нам поставили хупу.  

Сегодня у супругов Атидья пятеро детей и... несколько десятков приемных взрослых сыновей и дочерей: ферма Омера и Наамы влечет, как магнит, юных романтиков и… беспризорников ("Родители многих ребят развелись – мы стали для них второй семьей", - уточняет Омер).

 - Вот общежитие для девушек, - показывает он, - а там – для юношей. Многие ребята научились водить трактор и готовятся к сдаче экзамена на получение прав. Здесь мы выращиваем финики, а там – гранаты.

 

Наама Атидья (слева)

Сегодня к фермерам-первопроходцам приехал Яир Шамир, министр сельского хозяйства и развития аграрных районов. 

 

Нати Гильбоа, Омер Атидья, Яир Шамир и Наама Атидья  

- Рабочая поездка в Иорданскую долину была запланирована давно, - объяснил Нати Гильбоа, начальник округа Иудеи и Самарии аграрного ведомства. – Кто бы мог предположить, что разразится новая война… 

Омер Атидья, Нати Гильбоа и Яир Шамир 

Впрочем, Шамир, как и Нати, - опытный боец и командир. Полковник военно-воздушных сил, свои первые боевые вылеты он совершил еще в Шестидневную войну. Затем была Война Судного дня, потом – Первая ливанская… В 80-х полковник Шамир был начальником Управления электроники ВВС, а после демобилизации занимался продвижением отрасли высоких технологий - легендарного израильского хай-тека. 

- А я принял свой первый бой на Первой ливанской, - говорит Нати Гильбоа.  

- Вы тоже пилот? 

- Нет, я танкист, командовал танковым полком.   

Омер Атидья тоже регулярно участвует в резервистских сборах. 

 

- В среднем в год я провожу в своей части от 50 до 60 дней, - говорит он. – "Восьмого приказа" о мобилизации пока не получал, но жду со дня на день: ситуация усугубляется не только на юге, но и на севере. 

 

Буквально полчаса назад осколки ракеты, выпущенной из сектора Газа, упали к северу от Хайфы. Если до сих пор казалось, что максимальный радиус действия реактивных ракетных снарядов, производство которых налажено в Хамастане, не превышает 80 километров, то сейчас ясно – 180! 

- Вы находитесь там, откуда берет начало государство Израиль, - говорит Омер, любуясь пейзажем Иорданской долины с таким неподдельным восторгом, будто видит его впервые. – Вот ущелье Уджа, на соседнем холме – здание школы, где тренируют палестинских полицейских-военных. Во второй половине 19-го века первопроходец Йоэль Саломон хотел  основать здесь сельскохозяйственную колонию Петах-Тиква, но оставил эту затею и перебрался туда, где сейчас вырос город с придуманным им названием. В Шестидневную войну ЦАХАЛ освободил эту территорию, после чего неподалеку отсюда был основан кибуц Ниран. В его окрестностях археологи обнаружили остатки синагоги, построенной в 6-м веке. Сам Бог велел нам основать ферму  здесь – знаковое место, историческое! Конечно, без поддержки Поселенческого отдела Всемирной сионистской организации и минсельхоза вряд ли нам удалось бы обосноваться и поднять хозяйство настолько, что через год-два мы завершим выплаты по последней ссуде. 

 

Никаких "палестинцев" или таиландских рабочих на ферме семейства Атидья нет. 

- Наш принцип – "авода иврит" (еврейский труд), - говорит Омер.  

- Именно этот принцип сейчас активно возрождает минсельхоз, - сообщает Яир Шамир. – Начали с пустыни Арава - там в одном из хозяйств  работают и живут в каникулы студенты. Кстати, почему вы не обнесли ферму забором?  

- Забор – лишнее, он не отпугивает потенциальных арабских воров, а лишь привлекает, - объясняет Омер. – Мы сами охраняем свои угодья. Действуем жестко  - армейская выучка. Зато – никаких краж. Кстати, познакомьтесь: Шимон Кармиэль - наш офицер безопасности. Живет он в паре километров отсюда в поселке Йитав, возрожденном репатриантами с Кавказа, прежде всего - его семьей.

 

Супруги Атидья с министром сельского хозяйства, крайний справа - Шимон Кармиэль из поселка Йитав  

- Чем занимается на ферме примкнувшая к вам молодежь? – спрашивает министр. 

- Ребята учатся, читают Тору, набираются знаний и опыта, работают, готовятся к службе в армии, - говорит Омер, а Наама добавляет: - Атмосфера у нас дивная – горожанам ничего подобное не снилось: небо в Иорданской долине звездное – каждый вечер мы ведем задушевные беседы. Ребята открывают друг другу самые сокровенные тайны, советуются, мечтают вслух. Ощущение того, что в этом удаленном от суеты и стереотипов уголке 18-летние юноши возделывают землю и, по примеру первопроходцев, обживают Эрец-Исраэль, лишь укрепляет их в решимости с оружием в руках защищать отечество. Все наши бывшие волонтеры пошли по стопам моего мужа - служат в боевых частях ЦАХАЛа, многие стали офицерами.

 

На обратном пути в "государство Тель-Авив" ловлю себя на том, что кроваво-красная аппликация "Цева адом", втиснутая в мой мобильник сослуживцем,  больше меня не занимает. С такими солдатами и командирами, как Омер Атидья, Нати Гильбоа и Яир Шамир, никакой враг не поставит мою Страну на колени.