О Мамиле без умиления: во что вылилась история самого затяжного в истории Израиля долгостроя

Рассказать с умилением о Мамиле не получится, хотя монитор и «клава» наверняка стерпят и не такое.

Первое впечатление: эстетический шок.

Что за эклектика?!

Музей современного изобразительного искусства под открытым небом?

Выставка-продажа?

Торговый центр, напичканный фирменными магазинами?

Комплекс модных кафе и ресторанов, с балконов которых открываются стены Старого города?..

Глаза разбегаются... 

Здания из иерусалимского камня, построенные во второй половине 19-го века и перенесенные на новое место спустя столетие с «хвостиком»,  светятся и излучают тепло даже в пасмурную погоду. Камни на фасадах тщательно пронумерованы: в процессе восстановления Мамилы, затянувшегося чуть не на 40 лет, старые постройки пришлось «подвинуть».

В самом центре Мамилы высится устремленная в бездонное лазурное небо громадина французского хосписа Святого Винсента, но торговле и отдыху монастырь нисколько не мешает.

Какая уж там чопорность, если фасад богоугодного заведения украшен откровенным китчем? 

На площадке у книжного магазина старейшей израильской компании «Стеймацки» можно сытно пообедать, выпить кофе с экзотическими сладостями, послушать музыку – хорошую и разную.

На крыше круглого трехэтажного здания с инопланетным куполом чувствуешь себя властелином мира: только отсюда можно во всех подробностях разглядеть статую, венчающую громадину монастыря.

В 2007 году, в канун пуска в эксплуатацию первой очереди торгового центра, в создание которого вбухали астрономическую сумму – 150 миллионов долларов США, его рекламировали как роскошную пешеходную зону в стиле Родео-Драйв в Лос-Анджелесе.

Поднятая пиарщиками шумиха окупилась: коммерческие площади сдаются здесь в аренду по заоблачным ценам. В торговом центре под открытым небом действуют порядка 140 магазинов,  в том числе филиалы таких всемирно известных фирм, как Rolex, MAC, H. Stern, Nike, Polo, Ralph Lauren, Nautica, Bebe плюс отечественные сети - Castro, «Стеймацки», кафе «Арома», «Римон». Осенью 2009 года на Мамиле открылся первый в Израиле филиал фирмы Gap. Модницы из Восточного Иерусалима ездят за французскими духами и тушью для ресниц в «Суперфарм», а одеваются в «Ренуаре».

Немного истории

В переводе с арабского «мамила» означает: «это от аллаха». Смешанный еврейско-арабский квартал (на иврите: ממילא) был основан в конце 19-го века за стенами Старого города к западу от Яффских ворот.

В 1947 году после утверждения ООН плана раздела Палестины толпы разъяренных арабов учинили на Мамиле погром: зарезали нескольких ремесленников и торговцев, разграбили и сожгли принадлежавшие им лавки и мастерские. 

Жизнь на Мамиле замерла.

В 1948 году с началом Войны за независимость Мамила превращается в зону ожесточенных боевых действий. 22 мая 1948 года неподалеку от здания консульства Франции был убит консул США в Палестине Томас С. Уоссон.

После подписания в 1949 году соглашения о перемирии три четверти квартала Мамила были переданы Израилю, а четверть объявили «ничейной территорией». На этом участке, превратившемся в границу между израильской и иорданской частями Иерусалима, были сооружены уродливые бетонные баррикады. «Ничейную территорию» обнесли колючей проволокой.

Старожилы столицы рассказывают: иорданские снайперы постоянно открывали со сторожевых башен огонь по нашим солдатам и гражданским лицам. С высящихся над Мамилой стен Старого города евреев забрасывали камнями.

Несмотря на грозившую опасность, евреи (в основном неимущие репатрианты из стран Магриба) продолжали селиться на Мамиле. Вскоре за бывшим торговым рядом   укрепилась репутация квартала бедноты.

После победы Израиля в Шестидневной войне, освобождения и объединения Иерусалима муниципальные границы столицы расширились. Сооруженные вдоль линии прекращения огня баррикады были снесены.

Состояние большинства зданий в восточной оконечности Мамилы было ужасающим. Такие исторические достопримечательности, как дом Михаэля Штерна, принявшего в 1898 году Теодора Герцля во время его визита в Палестину, было решено снести. Вспыхнувшие в столице массовые протесты вынудили Верховный Суд издать постановление о сохранении и переносе этого исторического памятника на новое место, тоже на Мамиле.

В 70-е годы Мамила была признана приоритетной столичной зоной, подлежащей восстановлению. В 1972 году в соответствии с генеральным планом возрождения Старого города почти вся Мамила была передана в ведение муниципальной компании «Карта», которую возглавляли архитекторы Гилберт Вейль и Моше Сафди. Разработанный ими проект предусматривал снос на Мамиле почти всех зданий, за исключением французского хосписа Сент-Винсент де Поль. Вместо них планировалось построить грандиозное подземное сооружение, включающее в себя автостоянку на 1000 машин и автовокзал.

Несмотря на то, что уничтожение Мамилы поддержал первый мэр Иерусалима Тедди Колек, план Сафди вызвал чудовищную критику. Когда заммэра Мерон Бенвенисти предложил в качестве альтернативы более умеренный план реконструкции Мамилы,  Колек забраковал его безо всяких обсуждений.

В результате с Мамилы были выселены 700 семей сефардских евреев. Учреждения и предприятия, находившиеся за стенами Старого города, перевели в основанный после Шестидневной войны жилой массив Неве-Яаков и в промзону Тальпиот.

Выселение старожилов Мамилы обошлось государственной казне в 60 миллионов долларов и было завершено лишь в 1988 году.

Жизнь на Мамиле прекратилась: огромный квартал превратился в уродливую стройплощадку.

Большинство еврейских обитателей Мамилы, выселенных из отнюдь не богатых, но обжитых домов, составляли беженцы из арабских стран. Они сочли ликвидацию своего жилого района  вопиющей несправедливостью: ведь после реконструкции цены на недвижимость подскочат здесь до небес. Наполеоновский план Тедди Колека, предусматривавший превращение Мамилы в шикарный квартал с беспрецедентно дорогостоящей недвижимостью, дал в 1970 году повод к появлению движения «Черные пантеры» и к беспорядкам, охватившим не только столицу, но и всю страну.

Ожесточенные споры по поводу возрождения Мамилы велись 16 лет. Все это время изуродованный квартал в центре города неподалеку от Яффских ворот оставался «черной дырой» на карте столицы. О Мамиле говорили: «Позор Иерусалима».

Лишь в 1986 году был утвержден новый план застройки-перестройки, разработанный Моше Сафди совместно с архитектором Кроянкером – автором альтернативной модели, выброшенной в свое время в мусор Тедди Колеком.

Новый план предусматривал поделить Мамилу на четыре участка: открытый торговый центр с пешеходной зоной и огромной многоярусной подземной автостоянкой; бульвар с многофункциональными 3-6 этажными зданиями и построенными в виде террас жилыми домами в южной оконечности; а также два фешенебельных отеля, расположенных ближе к центру города.

Тендер выиграла британская компания Ladbroke Group Plc, под контролем которой находилась  корпорация Hilton Hotels. Британцы построили гостиницу David Citadel Hotel и фешенебельный жилой комплекс, получивший название Деревня Давида (на иврите: כּֽפָר דָּוִד, Кфар-Давид).

Бесконечные конфликты между иерусалимской фирмой «Карта» и Ladbroke вынудили британскую компанию выйти из проекта. Ее акции были проданы компании Alrov (Эльров), принадлежащей Альфреду Акирову (в одной из трех рамат-ганских высоток, которые называют башнями Акирова, жил до недавнего времени министр обороны Эхуд Барак).

Еврейские ортодоксы из расположенного неподалеку от Мамилы квартала Меа Шеарим  были категорически против того, чтобы прямо у стен Старого города открылся торговый центр. Но Акиров продолжал строить. В конце концов компании «Карта» и «Эльров» тоже переругались: их владельцы обвинили друг друга в нарушении условий договора и подали иски в суд. Тяжба растянулась на несколько лет. Все эти годы строительство на Мамиле было заморожено. Суд обязал компанию «Эльров» выплатить «Карте» компенсацию размером 100 миллионов шекелей.

Лишь по окончании судебного разбирательства строительство было возобновлено.

Гриль имени Теодора Герцля и квартал-призрак

28 мая 2007 года состоялось торжественное открытие первой очереди торгового центра и 600-метровой пешеходной зоны, а еще через пару лет был перенесен на новое место и полностью восстановлен дом Михаэля Штерна. Сегодня в глаза бросается вывеска «Гриль Герцля – кошерно» - лишь после этого обращаешь внимание на дом основоположника идеологии сионизма.

Если бы Теодор Герцль узнал, что восстановление дома, в котором он гостил в 1898 году во время своего посещения древней столицы Иудейского царства, войдет в историю Еврейского государства как самый затяжной долгострой, - наверняка бы перевернулся в гробу.

Впрочем, вряд ли осчастливило бы основателя сионистского движения и то обстоятельство, что купить квартиру в комплексе Деревня Давида могут только баснословно богатые иностранцы. Недвижимость у стены Старого города они приобретают, но в Иерусалиме не живут: домовладельцы обычно проводят здесь лишь пару недель в году – в Песах да в Рош а-Шана. В  будни фешенебельные здания пустуют. По этому поводу жители Иерусалима с горечью шутят: в самом центре столицы высится квартал-призрак.

Зато в торговом центре на Мамиле жизнь бьет ключом в любое время года.

Иностранных туристов возят сюда в организованном порядке.

Израильские скульпторы выставляют здесь на продажу свои работы.

Уличные музыканты ублажают прохожих Моцартом, Вивальди, виртуозным исполнением «кантри», индийскими мелодиями и песнями в стиле «мизрахи».

По праздникам и в канун выходных в квартале «Эльров» устраивают народные гуляния (однажды я видела, как самозабвенно отплясывала на площади у монастыря толпа столичных школьников).

Можно посмотреть здесь и танец живота.

Ко второй половине дня на Мамилу устремляются клоуны и мимы.

Детям здесь надувают шарики и прямо на глазах у восторженных малышей плетут из них невесомые фигурки сказочных героев.

Впрочем, что бы ни происходило на Мамиле, в любой точке этого эклектичного комплекса  ощущаешь ни с чем несравнимую ауру Иерусалима.

Это естественно: стоит лишь подняться по каменным ступеням – и ты в Старом городе. А уж с площади Христианского квартала шагай, куда твоей душе угодно: хоть к Стене плача, хоть к Храму гроба господня, а хоть и в Армянский квартал…